Какой собаке тереть нос на площади революции
Четыре собаки на станции метро «Площадь Революции», которым все трут нос на удачу, носят одно имя — Ирма. Внук архитектора станции и художник Алексей Душкин знает его с детства. Он рассказал The VIllage, как на станции появился образ собаки, а еще почему у младенца с мозаики на «Новослободской» старческие залысины.
Алексей Душкин
художник
С 1938 года сотни миллионов потрогали Ирму. Может быть, у некоторых сбылись их желания. Я не исключаю того, что Ирма заряжена на удачу и содержит в себе прану. Но до сих пор она была для всех безымянной, а сейчас вдруг все узнают, как ее зовут. Может возникнуть переполох, который только усилит магический эффект скульптуры.
Собака Ирма жила с моим дедушкой в коммуналке, в роскошном двухэтажном особняке, где сейчас находится посольство Мали. Ирма — немецкая овчарка, она была чемпионкой всей Украины, а потом и России на собачьих выставках. Породистая медалистка, знающая команды. Дед вообще собачник, охотник и лошадник. Животные — это неотъемлемая часть его жизни, у него было много живописи с собаками, и сохранился даже портрет Ирмы.
На фотографии: станция метро Площадь Роволюции
Мой дедушка Алексей Душкин — архитектор станции «Площадь Революции» (также он архитектор «Маяковской», «Кропоткинской» и других станций. — Прим. ред.). Изначально пластической идеей станции была мировая революция, такой подземный энергетический взрыв. Я видел эскизы станции без скульптур и переходов на другие станции посередине. Выглядело как кипящее пространство, где низкие арки по бокам похожи на котлы или ядра.
Но потом дедушка получил в нагрузку скульптора Матвея Манизера с группой скульпторов из Ленинграда. Архитекторы, как известно, не очень котируют скульптуру, но дед был молодой, а Манизер — уже известный и влиятельный. Так на станции появились скульптуры, и Ирма вошла в историю. Наверное, они пили чай и обсуждали пограничника Карацупу (считается, что Никита Карацупа — это прообраз пограничника на «Площади Революции». — Прим. ред.), у которого было пять собак. У него были все кобели, а дедушка с Манизером решили поставить его с дедушкиной сукой Ирмой, которая к тому же живет в двух шагах от Кремля. Манизер смотрел на нее, умную, красавицу, да и вдохновился.
На фотографии: Олег, старший сын архитектора Алексея Душкина, с Ирмой (справа) и Фредом, английским сеттером
Традицию тереть нос собаке начали студенты Бауманки. Они приходили на станцию перед экзаменом потереть зачетку — на удачу. И до сих пор трут нос той собаки, которая смотрит в сторону станции метро «Бауманская». Поэтому сейчас этот нос стерт сильнее остальных. И из-за того, что нос стерли, морда собаки стала острее, как будто у добермана. А девушки, кстати, ласкали туфельку скульптуры студентки, которая читает книгу. Погладишь — и удачно пройдет свидание или избавишься от несчастной любви.
Про Ирму я знаю со слов своего отца, который на самом деле тоже ее не застал. Она умерла перед войной, а отец родился только в 1940-м. Но зачат в том доме, где жила Ирма. Как ребенок может отреагировать на новость о том, что в метро стоит скульптура семейной собаки? Так же, как и на все остальное. Вот это твои игрушки, вот это твой портфель, вот твой велосипед, а вот скульптура твоей собаки в метро. Все логично и закономерно. Счастье — как здоровье: когда оно есть, ты его не замечаешь.
Мне приятно, что собачка увековечена и дарит счастье. Не каждому человеку ставят памятник, а Ирме стоит. Но я далек от мистических состояний и не испытываю нежности к скульптуре. Я же понимаю, что она сделана из бронзы, поэтому она интересна мне как художнику. Не помню, тер я когда-нибудь ей нос или нет. Мне все-таки жалко тереть — портится форма. Я, скорее, по спине или лапе ее поглажу. Вообще, у меня метрофобия, и я редко бываю около Ирмы.
На фотографии: станция метро Новослободская
Зато я очень люблю «Новослободскую». На станции есть огромная мозаика, на которой Мадонна держит младенца. К слову, в свое время мозаику, чтобы спасти от разрушения, прятали за фальшстену. Но самое интересное в другом. Работу заказали известному живописцу Корину, другу дедушки. Корин пошутил и изобразил мою бабушку в виде Мадонны, а дедушку — в виде младенца. Если посмотреть на голову младенца на руках, то можно увидеть его старческие залысины и черты взрослого человека на лице. Так Корин выразил, что бабушка, по сути, вскормила и воспитала дедушку, который всегда находился в творческих заботах о городе и стране, а она заботилась о семье, была эдаким мотором. Например, со своим прямым характером могла сказать Хрущеву, чтобы дали квартиру. У посвященных в тайну это всегда вызывало улыбку. А теперь пусть все улыбаются, зная, как шутили художники в советское время.
Фотографии: обложка, 1 – Денис Ларкин / Фотобанк Лори, 2 – личный архив Алексея Душкина, 3 – Анастасия Пожидаева
Источник
Волшебная площадь.
Приметы – это всегда интересно. Интересно, откуда они появляются и во что развиваются.
Каждый раз, выходя на станции “Площадь революции”, я обращала внимание, как люди трут нос собаке на одной из скульптур, украшающих арки. Прогулявшись по станции, я обратила внимание, что на многих скульптурах натерты до блеска выступающие части. И тогда мне стало интересно, какие приметы люди связывают с этими скульптурами?
Итак, путеводитель для ищущих удачи.
Для начала немного информации о самих скульптурах.
(с Википедии)
В нишах каждой из арок, образуемых пилонами станционного зала, установлены 76 бронзовых фигур, изображающих советских людей (автор Матвей Манизер). Изначально скульптур было 80, но в 1947 году в связи с открытием восточного наземного вестибюля 4 были сняты. Всего на станции 20 различных образов (18 из них повторяются четырежды, а 2 — дважды).
Скульптурные изваяния расставлены в хронологическом порядке от событий октября 1917 до декабря 1937.
В 1941 году скульптуры со станции “Площадь революции” были эвакуированы в Среднюю Азию и были возвращены обратно в 1944 году. Во время эвакуации скульптуры пострадали. От них остались лишь разрозненные части — головы, туловища, руки, оружие и другие детали. Однако за счёт того, что каждая скульптурная композиция повторялась четырежды, все скульптуры удалось полностью восстановить.
Все фигуры (кроме фигур пионеров) для того, чтобы уместиться в ограниченный сводчатый объём арочных проходов, изображены либо вставшими на колено, либо согнувшимися, либо сидящими. По этому поводу существовала шутка: «На станции показано, что весь советский народ или сидит, или стоит на коленях».
Скульптуры восстановленной станции настолько поразили воображение измученных военным лихолетьем горожан, что поползли слухи о залитых металлом немецких военнопленных.
Итак, собственно скульптуры, описания, фотографии и связанные с ними поверья. Для некоторых скульптур есть поверья, некоторые трут просто так за компанию, но интересно посмотреть на все.
Арка I
Революционный рабочий с винтовкой и гранатой.
Рабочий с винтовкой – первая скульптура при входе в зал. Ему немного трут колено, но в основном до блеска натерта граната.
Конкретных легенд, связанных именно с этим рабочим нет, поэтому думается, что так начинаются поиски счастья у некоторых входящих на станцию людей – с гранаты.
Революционный солдат с винтовкой.
Солдат – вторая скульптура, ему трут приклад винтовки.
Вероятно, заодно с гранатой рабочего, хотя приклад винтовки натерт сильнее.
Арка II
Крестьянин в лаптях, взявшийся за оружие.
У третьей скульптуры больше всего натерт лапоть и палец (что непонятно и удивительно), хотя эта скульптура намного менее популярна и куда беднее на приметы, чем следующая.
Революционный матрос с наганом.
Вот так он должен выглядеть изначально. Считается, что, если потрогать у матроса наган, день сложится удачно в финансовом и деловом отношении. Поэтому перед заключением важной сделки стоит приехать и потереть дуло нагана.
Но при этом нужно не ошибиться, потому что не каждая из четырех скульптур выглядит именно так.
У другой скульптуры матроса наган постоянно воруют (кто знает? может быть, у наших российских бизнесменов-миллионеров хранится дома по нагану с этой станции?), поэтому выглядит она вот так:
Как можно заметить, у этой скульптуры наган не натерт, зато натерты гранаты. Ну, на безрыбье, как говорится…
Наган и гранаты поближе:
Арка III
Парашютистка ДОСААФ.
Парашютистка почему-то никому не интересна, хотя, казалось бы, у нее достаточно выступающих частей, которые можно натереть. Хотя, вероятно, она теряется в тени следующей скульптуры.
Матрос-сигнальщик с линкора «Марат».
Несмотря на то, что на общей фотографии видно не очень хорошо, матрос-сигнальщик – очень популярная скульптура. К нему приходят мечтатели, считающие, что, если потереть сигнальные флажки, их мечта исполнится. Также по утрам к нему приходят и все остальные просто затем, чтобы день сложился удачно. Видимо, это поверье связано с морской приметой: день пройдет так же, как поднимут флаг на судне.
Арка IV
Девушка «Ворошиловский стрелок» с пневматической винтовкой.
Не везет скульптурным девушкам этой станции! Эта – не первая и не последняя, оставшаяся незамеченной и в тени.
Но зато какой у нее сосед!
Пограничник с собакой.
Без сомнения, эта – самая известная скульптура из всех на “Площади Революции”, а, возможно, и во всем московском метро. Практически каждый проходящий трет собаке нос, лапы, бедра…
Итак, практически всем известная, но от того, не менее интересная легенда.
Родилась эта примета, скорее всего, благодаря студентам МГТУ имени Баумана, расположенного через одну станцию от “Площади Революции”.
Считается, если студент дотронется до носа собаки, то это принесет ему удачу. Есть разные варианты этой приметы. Например, выбежать из поезда, дотронуться носа сразу всех четырех собак и успеть вернуться в этот же поезд. Есть вариант, что до носа надо дотронуться зачеткой. Также есть вариант приметы, что для успешной сдачи экзамена надо дотронуться до носа собаки, а для сдачи зачёта до ее лапы.
Т.к. бронзовые фигуры на станции повторяются, и собачек, как и пограничников, здесь аж четыре. Поэтому носы блестят у всех четырех собак. Студенты МГТУ имени Баумана, к примеру, считают, что “их” собачка – та, что ближе к выходу. Только вот какая ближе – определить тоже трудно. Но большинство учащихся считает, что правильная последовательность действий такова: третий вагон с конца в сторону “Щелковской”, и ее называют собака Баумана.
Просить удачи на станцию метро “Площадь Революции” студенты приходят с 1938 года. В разгар сессии, чтобы погладить собачку, порой выстраивается целая очередь.
Вероятно, помогает, ведь помощи, да и просто удачи, приходят просить у этой собаки не только студенты, но и обычные жители и гости столицы.
Нос и лапа поближе:
Арка V
Стахановец с отбойным молотком.
Стахановец, к сожалению, не популярен среди искателей удачи. Лишь коленка слегка блестит – возможно, нет да нет, но кто-нибудь, проходя мимо, все же просит у стахановца немного удачи для себя. Так, заодно со всеми остальными.
Молодой инженер.
Эта скульптура тоже печально известна деятельностью воров-охотников за удачей. В левой руке инженер держит шестерню, а вот касательно того, что он держал в правой, мнения расходятся. Википедия считает, что в правой он держал циркуль, а в народе бытует мнение, что карандаш. Кроме того, существует поверье, что прикосновение к этому карандашу (ну, или циркулю) принесет удачу в научной деятельности. Жаль, сейчас это проверить нельзя, хотя некоторые не теряют надежду и трут шестерню.
Арка VI
Птичница с курицей и петухом.
Мы подошли к самой интересной, на мой взгляд, скульптуре станции. Кроме того, что это одна из двух девушек, которым внимания уделяется больше, чем их соседям-мужчинам, так это еще и единственная скульптура, приносящая вместо удачи – несчастье.
Да, именно так: петуха, а в особенности его клюв, нельзя гладить ни в коем случае: случится что-то ужасное. Но проходящие мимо этой скульптуры об этом либо не знают, либо в приметы не верят, либо хотят проверить свою удачу, но тем не менее, и гребень, и клюв, да и вообще вся голова и шея петуха натерты до блеска.
Хлебороб-механизатор.
А вот сосед-хлебороб остался забытым на фоне птичницы с петухом. Хотя некоторые, проходя мимо, трут ему кончик обуви.
Арка VII
Студент.
Студент, хотя некоторые называют его мечтателем, тоже не самая популярная скульптура. Вероятно, люди считают, что просить что-то у человека, мечтательно смотрящего вдаль, бессмысленно.
Студентка с книгой.
А вот к внимательно читающей студентке обращается намного больше людей, правда, просьбы эти не связаны с образованием. К студентке приходят девушки и трут ее туфельку, чтобы не остаться старыми девами. Кроме того, ее туфелька помогает тем, кто хочет избежать несчастной любви. Ну и, конечно, просто на удачу.
Помимо трогательности самой приметы, студентка интересна и тем, что это вторая после птичницы статуя девушки, более популярная, чем сосед-мужчина.
Та самая туфелька:
Арка VIII
Спортсменка-дискоболка.
По всей видимости, к дискоболке приходят мужчины, насмотревшиеся на романтичных девушек около студентки. Потому что у этой скульптуры натерта грудь.
Футболист.
А вот женщин пример не вдохновляет, и сосед дискоболки не может похвастаться никакими натертыми частями тела.
Арка IX
Отец с ребёнком.
И опять мужская скульптура более популярна, чем женская. Хотя казалось бы, почему? Хотя у женской скульптуры тоже есть почитатели, у мужской их несоизмеримо больше.
Здесь трут все: ножку ребенка, руки отца, колено отца, ногу отца. И хоть я и не нашла никаких примет, связанных с этой скульптурой, хочется надеяться, что сюда приходят будущие отцы, мечтающие о сыне.
Мать с ребёнком.
Скульптура, как уже сложилось, менее популярна, чем ее сосед, за исключением одной маленькой детали. У ребенка до блеска натерты гениталии. Чем руководствуются люди, приходящие к ней, неизвестно, хотя возможно, это все те же отцы, мечтающие о сыне. У предыдущей-то скульптуры гениталии не видны.
Замурованный арочный проход.
Здесь скульптуры есть только со стороны платформ, поэтому не все про них знают.
Пионеры-авиамоделисты.
У мальчиков натерты ноги и немного модель самолета.
Пионерки-географы.
А вот девочки, как всегда, остались в тени.
Ну и бонусом – натертая обувь некоторых скульптур:
Таковы уже известные приметы этой станции. Но ведь никто не мешает вам придумать свою и даже выбрать еще никем не облюбованную скульптуру, и пусть она приносит вам удачу 🙂
Источник
Милая на первый взгляд традиция тереть нос собакам на станции метро «Площадь Революции» грозит непоправимым ущербом для уникальных скульптур, предупреждают искусствоведы. То есть предупреждают они уже много лет, а теперь поднялись в атаку: Музей архитектуры имени Щусева запустил флешмоб против вредного обычая. Действительно, если еще 30 лет назад скульптуры пограничных собак на станции сохраняли фактуру морд и носов, то сейчас они уже совершенно гладкие — рельеф собачьей шкуры «стесан» миллионами рук. «МК» выяснил, какие у музейщиков есть предложения по защите памятника и откуда взялась традиция потирать носы.
«Площадь Революции», восемь утра, день последнего ЕГЭ — и студенческих экзаменов, конечно. К бронзовым собакам станции прикасаются не то что поминутно — примерно раз в десять секунд. По виду это как школьники, так и студенты. Если остановить и спросить, знают ли, что это вредно для памятника, — ответ будет: «Ну, от одного раза ничего не меняется» (Антон, Бауманка), «Да ладно, все так делают!» (Илона, выпускница школы), от самых совестливых — «Ой, тогда извините!» (Сергей, сдает ЕГЭ). Одни едут к станции специально — делая крюк по дороге в школу или вуз, другим по пути (это прежде всего бауманцы, от которых и пошла традиция еще в советские годы).
Там же, несколькими днями раньше, группа туристов. Гид рассказывает о скульптурах, о том, что их принято тереть на удачу, предупреждает, что так делать не нужно. Разумеется, человек пять из группы, специально приотстав, совершают ритуал.
— Мы запустили флешмоб не после какого-то ЧП, а просто за много лет уже наболело, — рассказала «МК» директор Музея архитектуры Елизавета Лихачева. — Недавно были с коллегами на станции, взглянули на скульптуры — их состояние плачевное. Помимо носов собак страдают ботинки рабочих, клювы кур, в общем, все выступающие части. Очевидно, что с этим надо заканчивать.
Стремление во что бы то ни стало и под разными предлогами потрогать произведения искусства — это мировая проблема музеев, говорит Лихачева. За последние десятилетия появилась целая категория музейной публики, которая привыкла к тактильному общению с искусством. Научили публику этому прежде всего сами музейщики — другой вопрос, что для тактильных и интерактивных экспозиций используются обычно специально подготовленные предметы (обычно копии). А рядовой посетитель музея — и уж тем более станции метро — не видит разницы между такими предметами и подлинниками.
— Как-то раз у нас в музее разбиралась письменная жалоба посетителей на смотрительницу, которая не разрешила им садиться на стул в экспозиции Матвея Казакова, — вспоминает директор Музея архитектуры. — Сотрудницу обвинили в том, что она «запрещает людям общаться с искусством». В советские времена публику, казалось бы, отучили от такого «приобщения», но недавно выяснилось, что эти элементарные хорошие манеры публика начала считать «совком» и «отсталостью».
Оказывается, прикосновения рук вредны для бронзы не только тем, что механически «стесывают» ее, рассказала Лихачева. Куда опаснее кожное сало, которое есть на любых руках: оно вызывает уже химические реакции в бронзе, материал быстро деградирует. Поэтому даже «очень осторожно» прикасаться к памятнику все равно опасно.
— В мире с этим явлением борются по-разному, — подчеркивает музейщик. — Например, в Италии действительно почти все выставленные на улицах скульптуры, особенно мраморные, уже заменены копиями. Обычно причина этому — агрессивные осадки, но и «шаловливые ручки» тоже: скажем, за каких-то 20 лет новенький памятник Джульетте во дворе придуманного для туристов «ее дома» в Вероне захватали руками так, что его уже заменили на копию, а оригинал убрали в музейную коллекцию. Иногда специально для таких ритуалов создают новодельные памятники: во Флоренции, скажем, это памятник свинье — его можно и нужно трогать.
Что касается московских собак на «Площади Революции», то скульптурное убранство станционного зала в целом — это своеобразный монумент 20-летию Октябрьской революции. Это последовательная серия персонажей, от первых революционеров до светлого советского будущего в виде пионеров, подчеркнула Лихачева. И установлены на станции до сих пор подлинные отливки Матвея Манизера. Сохранились ли формы — неизвестно, существуют только масштабные модели. Поэтому воссоздание «стертых» собак, если его придется делать, обойдется очень дорого и вряд ли сможет быть действительно точным.
— Вариантов у нас, у общества, таким образом, два, — резюмирует директор Музея архитектуры. — Либо разъяснить всем, что эту традицию надо немедленно прекращать, либо действовать карательными методами. Штраф за повреждение объекта культурного наследия — это есть в нашем законодательстве. Ставим на станции специальных полицейских, выписываем каждому прикоснувшемуся штрафы тысяч по пять — за несколько лет все отучатся так делать.
Помимо скульптур на «Площади Революции» под угрозой из-за постоянных прикосновений еще несколько бронзовых памятников, говорит Лихачева. Это Юрий Никулин в автомобиле около цирка на Цветном бульваре, памятник собаке Мальчику на станции «Менделеевская» и все остальные компактные скульптуры в городе.
— Магия в эпоху конца магии, — описывает это явление Елена Петровская, старший научный сотрудник Института философии РАН. — Странное дело: мы живем в мире высоких технологий, а отношение к предметам воспроизводит первобытные магические практики — прямое воздействие на вещи, прямой диалог с ними. Возможно, дело в том, что нынешнее время, когда нейросети и умные предметы обретают свойства превыше человеческого разумения, требует новых способов понимания мира и взаимодействия с ним. Это симптом: люди отказываются от рационального общения с миром и вспоминают о магии.
Напомним, что традиция «полировать» прикосновениями выступающие части городских скульптур существует давно. Так, своеобразный ритуал натирания определенных фрагментов «Медного всадника» — точнее, его коня — выпускниками военно-морских учебных заведений Санкт-Петербурга фиксировался еще в середине ХХ века, а возможно, и раньше. Другое дело, что еще недавно подобные ритуалы были чисто корпоративными, известными лишь относительно узкому кругу — например, собачьи носы терли студенты-бауманцы для удачи в сессию. Но сейчас, в эпоху Интернета, о таких обычаях знают все. Так что в каком-то смысле, получается, виноваты снова сети. А штрафы опять платить обывателям.
Источник