Муму собака испанской породы
“Иван Тургенев написал отличный рассказ о глухонемом парне с плантации. Этот славный русский великан так крепко подружился со спаниелем, что научился довольно внятно мычать его имя, причем спаниель не только шел на зов, но и пытался отвечать по-человечески. Дружба угнетенных вызвала ярость плантатора, и он заставил бедного парня утопить собаку. Рабы возмутились, и в России произошла гражданская война”, – так в шутливой интерпретации современного писателя якобы рассуждали о рассказе Тургенева американские ученые1.
Может, в этаком пересказе классического произведения русской литературы и не все точно, но то, что собачка была спаниелем – истинная правда! Выдающийся литературовед академик М.Л. Гаспаров писал: “Какой породы была Муму? Никто не помнит. Испанской породы – спаниель. А обычно ее представляют более плебейской, дворняжкой, стилизуя под Герасима”2.
Попробуем разобраться.
Я. Турлыгин. Иллюстрация к рассказу “Муму”. 1900-е гг.
Судьба рассказа и его символы
И.С. Тургенев создал свой знаменитый рассказ “Муму” весной 1852 г. Сперва он предназначал его для второго тома славянофильского “Московского сборника”, благо и действие происходило в Москве, да и главный герой, мужик-богатырь в красной рубахе, недаром так нравился И.С. Аксакову. Но альманах не был разрешен цензурой, и тогда в 1854 г. рассказ напечатали в журнале совершенно иного направления – в некрасовском “Современнике”.
Рассказ быстро стал популярен. Беллетрист Г.П. Данилевский приводил свой разговор с преподавателем приходского училища в городке Богодухов Харьковской губернии, состоявшийся лет через десять после публикации:
“- Что же у вас теперь в моде из литературного мира?
– В классах не раз я читал ученикам повесть3 “Муму”: верите ли, восторгу учеников не было конца. А когда в повести доходило до того, что собачонку там эту немой с горя в воде утопил, накормивши ее перед тем борщиком, в классе вой и рев от плача поднимался. Волосы, сударь, у меня самого на голове вставали дыбом при этом волнении слушателей моих!”4
“Муму” дает повод для различных интерпретаций. Там можно разглядеть и славянофильскую тенденцию, и, разумеется, антикрепостническую (что усматривала даже царская цензура). Можно, наверное, при большом желании толковать рассказ и фрейдистски. Ведь в его основе история немого крепостного мужика Андрея, принадлежавшего матери писателя Варваре Петровне. Герой рассказа поначалу заигрывал с прачкой Татьяной, и лишь когда волею барыни Татьяну выдали замуж за другого и отправили в деревню, он подобрал себе щенка. В конце концов, вернувшись из Москвы, он “совсем перестал водиться с женщинами, даже не глядит на них, и ни одной собаки у себя не держит”. Тургеневу присуще ясное изложение, прекрасный язык, фиксация колоритных черт быта, обихода, разговоров.
Однако стоило бы посмотреть на собаку, мужика и барыню не как на знаки и символы (чего бы то ни было – жизни народной, язв крепостничества, мужского и женского начал), а как на литературное воплощение персонажей русской повседневности. Тургенев прекрасно знал и провинциально-помещичий, и старомосковский быт. Тем более что история-то, по сути, – про его родню и его дворню. Герой рассказа взят был в Москву из поместья, что в двух-трех днях пешего пути по тульскому шоссе и в двадцати пяти верстах от самой этой дороги – там же, где тургеневское поместье. В московской барыне, у которой стал жить Герасим, проглядывают черты властной матери Тургенева Варвары Петровны.
Барыня была вздорной, взбалмошной, непостоянной, но не злой. При ней обитало и кормилось много приживалок, составлявших ее непременную свиту. Многолюдной дворне было у нее неплохо. Иные из дворовых уже сами становились кем-то вроде приживал. Хорошо жилось и собакам, в которых заядлый охотник Тургенев разбирался прекрасно.
Варвара Петровна Тургенева, мать писателя, стала прототипом барыни из рассказа “Муму”. 1840-е гг.
Испанская порода
Дворовый человек старой барыни глухонемой дворник Герасим вытащил из Москвы-реки щенка-сучку. Читателю не вполне ясно: то ли собачку бросили в воду, чтобы там утопить, то ли она, отбившись от дома, сама туда соскользнула. При первом взгляде на нее, барахтавшуюся в тине у самого берега, Герасим разглядел только “небольшого щенка, белого, с черными пятнами…”. Дворник принес ее к себе в каморку, в которой жил одиноко и уединенно, “уложил спасенного щенка на кровати, прикрыл его своим тяжелым армяком, сбегал сперва в конюшню за соломой, потом в кухню за чашечкой молока”. “Бедной собачонке было всего недели три…”
Поначалу она была слаба, тщедушна и неказиста собой, “а месяцев через восемь, благодаря неусыпным попечениям своего спасителя, превратилась в очень ладную собачку испанской породы, с длинными ушами, пушистым хвостом в виде трубы и большими выразительными глазами”.
“Испанской породы” – это несколько неопределенное указание, даже с уточнением про длинные уши, пушистый хвост трубой и белую с черными пятнами масть. И все же понятно, что Муму была охотничьей легавой длинношерстной собакой, предназначенной для охоты на птицу. В XIX в. насчитывали много разновидностей так называемых испанских собак, среди которых выделяли и “настоящих испанок”, и английских спаниелей, и французских эпаньелей. Как правило, это собаки небольших размеров, да и черно-белый окрас у них встречается нередко.
Специализированные породы спаниелей стали определяться позже, только с конца XIX в. Среди них появились породы крупные (для розыска разной птицы и подъема ее на крыло) и мелкие, например, кокер-спаниели (для охоты на вальдшнепов). Однако и те и другие продолжали быть именно охотничьими собаками. В наше время некоторые разновидности спаниелей бывают и домашними. Точнее, и эти собаки – охотничьи, им желательно бегать на воле и охотиться, но они уже могут обитать в тесных городских квартирах и умеют хорошо ладить с людьми. Однако замечено и такое: “Среди лидеров по покусам первое место принадлежит отнюдь не ротвейлерам, а кокер-спаниелям. Их игрушечно-обманчивый вид провоцирует людей погладить, потискать животное, что оскорбительно для охотничьего пса (возможно, в душе считающего себя ротвейлером!)”5.
Я. Турлыгин. Иллюстрация к рассказу “Муму”. 1900е гг.
Против породы не попрешь!
Видимо, в XVIII-XIX вв. некоторых собак “испанской породы” приучали к роли комнатных питомцев. Исследователи творчества Тургенева обращали внимание на то, что о породе собаки известно мало, хотя это и важно для сюжета произведения. Проводился даже опрос читателей на эту тему. Большинство ответили, что Муму – дворняжка6. Какой еще быть собаке простого дворника? Между тем для Тургенева и его сюжета охотничьи задатки “собачки испанской породы” были, конечно же, важны.
Муму “как будто чувствовала, что только в Герасимовой каморке она была полная хозяйка, и потому, войдя в нее, тотчас с довольным видом вскакивала на кровать”. А вот в барский дом она никогда не заходила. Герасим жил в другом здании – над кухней. Сам-то он хаживал в дом к барыне с дровами, но его собачка никогда.
Обязанностью Герасима было караулить по ночам. И тут Муму стала ему верной помощницей. “Ночью она не спала вовсе, но не лаяла без разбору, как иная глупая дворняжка… тонкий голосок Муму никогда не раздавался даром: либо чужой близко подходил к забору, либо где-нибудь поднимался подозрительный шум или шорох… Словом, она сторожила отлично”. Муму, рожденная охотничьей собакой, вполне освоилась с положением собаки дворовой, как привыкший с детства к тяжелому крестьянскому труду Герасим в конце концов стал отличным дворовым работником при городской усадьбе.
Драматическое развитие событий началось, когда барыня, углядев Муму из окна, задумала привести ее в господский дом и приголубить, но собака ее чуть не укусила. Муму, верная своему хозяину и дворовой жизни, никак не могла резвиться и кривляться в барских покоях. Неспроста же она и прежде никогда не заходила в господский дом. То есть домашней-то она, может, и стала бы, а вот комнатной да постельной – вряд ли.
Известно, что комнатные (дамские) собачки – это, как правило, “карликовые или видоизмененные формы сторожевых и отчасти охотничьих собак”7. Муму, хоть небольшого роста и милой наружности, все же никак не карликовая и не видоизмененная. Охотничья собака могла стать дворовой сторожевой, и у смышленой Муму это вполне получилось. Но такая собака по своей природе не умела сделаться собачкой комнатной – вроде болонки или левретки.
С этого момента все и пошло наперекосяк, закончившись трагедией.
1. Степанов А. Сказки не про людей. М., 2009. С. 83.
2. Гаспаров М.Л. Записи и выписки. М., 2008. С. 379.
3. Так в тексте. Правильно – рассказ.
4. Данилевский Г.П. Украинская старина. Харьков, 1866. С. 350.
5. Зайцева О.В. Перевод с собачьего. М.; СПб., 2008. С. 60.
6. Живая старина. 2005. N 4. С. 20.
7. Сабанеев Л.П. Собаки охотничьи: легавые. М., 1992. С. 10.
Источник
Турлынин Я. Иллюстрация к рассказу И.С.Тургенева «Муму», 1900-е гг.
Иван Сергеевич Тургенев написал свой знаменитый рассказ «Муму» весной 1852 года, впервые он был опубликован в журнале «Современник». С тех пор прошло уже более 160 лет, но образ Герасима и его собачки продолжает вызывать у читателя большую гамму эмоций и чувств.
Героиня рассказа, вокруг которой строится все действие, – собачка Муму, которую дворник Герасим вытащил из Москвы-реки. Описывая выловленного щенка, И. Тургенев пишет, что
ей было примерно три недели от роду, и поначалу она была слаба, тщедушна, неказиста собой. Однако через несколько месяцев, благодаря неусыпному попечению своего спасителя, она превратилась в очень «ладную собачку испанской породы, с длинными ушами, пушистым хвостом в виде трубы и большими выразительными глазами».
Указание на «испанскую породу» было несколько неопределенным, несмотря на уточнение про длинные уши, пушистый хвост «трубой» и белую с черными пятнами масть. Из описания можно предположить, что Муму была охотничьей легавой длинношерстной собакой или английским спаниелем. Уже в XIX в. таких собак насчитывалось несколько разновидностей. К так называемым «испанским» собакам относили и «настоящих испанок», и английских спаниелей, и французских эпаньелей. Как правило, это были собачки небольших размеров, разных окрасов, в том числе и черно-белого.
Исследователи творчества И.С. Тургенева обращали внимание на то, что о породе собаки было известно немного, хотя эта информация была весьма важной для сюжета произведения. Даже среди читателей рассказа проводился опрос на эту тему. Большинство из них ответили, что Муму – это дворняжка. И это вполне логично – какой же еще собаке быть у простого дворника?
Интересно, что в первой советской экранизации рассказа, вышедшей на экраны в 1959 году, Муму похожа на английского сеттера.
Кадр из фильма «Муму», реж. Е.Тетерин, А.Бобровский. Источник: https://yandex.ru
Спустя несколько десятилетий, режиссер Ю. Грымов в одноименном фильме по рассказу И.С. Тургенева, представил Муму в виде небольшой белой собачки непонятной породы.
В некоторых российских городах установлены памятники Муму. Так, в Санкт-Петербурге на Садовой улице ее увековечили в образе грустной собачки, ожидающей своего хозяина у кабака. А в Москве памятник Муму установлен у Дома-музея И.С. Тургенева на Остоженке. Порода собак, изображенных на памятнике, очень похожа на спаниеля.
Памятник Муму в Санкт-Петербурге. Источник: https://yandex.ru
Памятник Муму в Москве. Источник: https://yandex.ru
Во Франции Муму изобразили весьма необычным образом. В 1997 году в портовом городе Онфлер был установлен памятник знаменитой собачке с надписью «Му Му и всем жертвам любви», где она изображена с головой спаниеля, а вместо задних лап с хвостом русалки. Установку памятника спонсировал российский режиссер Ю. Грымов. В 2011 году памятник был украден, а спустя 2 года возвращен на место. В 2013 году на фестивале российского кино в Онфлере министр культуры Владимир Мединский представил возвращенную скульптуру жителям города и киноманам, съехавшимся со всей Франции.
«Му Му и всем жертвам любви», автор В. Цеслер
На самом деле, каждый читатель представляет Муму по-своему, но образ этой собачки оставит след в душе того, кто с ней познакомится, прочитав рассказ.
Источник: Тургенев И.С. Муму ; Записки охотника. – Москва : АСТ, 2018. – 317 с.
Источник
И какова была роль собаки в быту середины XIX века
Текст: Владимир Коршунков (кандидат исторических наук)
“Иван Тургенев написал отличный рассказ о глухонемом парне с плантации. Этот славный русский великан так крепко подружился со спаниелем, что научился довольно внятно мычать его имя, причем спаниель не только шел на зов, но и пытался отвечать по-человечески. Дружба угнетенных вызвала ярость плантатора, и он заставил бедного парня утопить собаку. Рабы возмутились, и в России произошла гражданская война”, – так в шутливой интерпретации современного писателя якобы рассуждали о рассказе Тургенева американские ученые.
Может, в этаком пересказе классического произведения русской литературы и не все точно, но то, что собачка была спаниелем – истинная правда! Выдающийся литературовед академик М.Л. Гаспаров писал: “Какой породы была Муму? Никто не помнит. Испанской породы – спаниель. А обычно ее представляют более плебейской, дворняжкой, стилизуя под Герасима”.
Попробуем разобраться.
Я. Турлыгин. Иллюстрация к рассказу “Муму”. 1900-е гг.
И.С. Тургенев создал свой знаменитый рассказ “Муму” весной 1852 года. Сперва он предназначал его для второго тома славянофильского “Московского сборника”, благо и действие происходило в Москве, да и главный герой, мужик-богатырь в красной рубахе, недаром так нравился И.С. Аксакову. Но альманах не был разрешен цензурой, и тогда в 1854 году рассказ напечатали в журнале совершенно иного направления – в некрасовском “Современнике”.
Рассказ быстро стал популярен. Беллетрист Г.П. Данилевский приводил свой разговор с преподавателем приходского училища в городке Богодухов Харьковской губернии, состоявшийся лет через десять после публикации:
“- Что же у вас теперь в моде из литературного мира?
– В классах не раз я читал ученикам повесть “Муму”: верите ли, восторгу учеников не было конца. А когда в повести доходило до того, что собачонку там эту немой с горя в воде утопил, накормивши ее перед тем борщиком, в классе вой и рев от плача поднимался. Волосы, сударь, у меня самого на голове вставали дыбом при этом волнении слушателей моих!”
В классах не раз я читал ученикам повесть “Муму”…
Тургенев прекрасно знал и провинциально-помещичий, и старомосковский быт. Тем более что история-то, по сути, – про его родню и его дворню. Герой рассказа взят был в Москву из поместья, что в двух-трех днях пешего пути по тульскому шоссе и в двадцати пяти верстах от самой этой дороги – там же, где тургеневское поместье. В московской барыне, у которой стал жить Герасим, проглядывают черты властной матери Тургенева Варвары Петровны.
Барыня была вздорной, взбалмошной, непостоянной, но не злой. При ней обитало и кормилось много приживалок, составлявших ее непременную свиту. Многолюдной дворне было у нее неплохо. Иные из дворовых уже сами становились кем-то вроде приживал. Хорошо жилось и собакам, в которых заядлый охотник Тургенев разбирался прекрасно.
Варвара Петровна Тургенева, мать писателя, стала прототипом барыни из рассказа “Муму”. 1840-е гг.
Дворовый человек старой барыни глухонемой дворник Герасим вытащил из Москвы-реки щенка-сучку. Читателю не вполне ясно: то ли собачку бросили в воду, чтобы там утопить, то ли она, отбившись от дома, сама туда соскользнула. При первом взгляде на нее, барахтавшуюся в тине у самого берега, Герасим разглядел только “небольшого щенка, белого, с черными пятнами…”. Дворник принес ее к себе в каморку, в которой жил одиноко и уединенно, “уложил спасенного щенка на кровати, прикрыл его своим тяжелым армяком, сбегал сперва в конюшню за соломой, потом в кухню за чашечкой молока”. “Бедной собачонке было всего недели три…”
Поначалу она была слаба, тщедушна и неказиста собой, “а месяцев через восемь, благодаря неусыпным попечениям своего спасителя, превратилась в очень ладную собачку испанской породы, с длинными ушами, пушистым хвостом в виде трубы и большими выразительными глазами”.
Я. Турлыгин. Иллюстрация к рассказу “Муму”. 1900-е гг.
“Испанской породы” – это несколько неопределенное указание, даже с уточнением про длинные уши, пушистый хвост трубой и белую с черными пятнами масть. И все же понятно, что Муму была охотничьей легавой длинношерстной собакой, предназначенной для охоты на птицу. В XIX в. насчитывали много разновидностей так называемых испанских собак, среди которых выделяли и “настоящих испанок”, и английских спаниелей, и французских эпаньелей. Как правило, это собаки небольших размеров, да и черно-белый окрас у них встречается нередко.. Турлыгин. Иллюстрация к рассказу “Муму”. 1900-е гг.
О том, каким именно спаниелем была Муму и как охотничий характер повлиял на ее судьбу – читайте в журнале “Родина”.
Княгиня Юрьевская со спаниелем. 1900-ые годы.
Подписывайтесь на наш канал. У нас всегда найдется самая интересная история.
Источник
Причём осуждает абсолютно напрасно. Нет, в отличие от Пастернаковского “Доктора Живаго”, тургеневский “креатиффчег” читали. Но читали, во-первых, с заранее промытыми мозгами, во-вторых – крайне невнимательно. В третьих, иллюстраторы детской литературы халявят уже почти 160 лет.
Типичный “слезоточивый” рисунок.
На самом деле, Герасим не утопил Муму. Он просто расстался с ней по-человечески. Не верите? Открываем официальное издание И.С. Тургенева и читаем внимательно вместе, время от времени прерываясь на рассуждения.
Авторский текст я буду цитировать по Cобранию сочинений в десяти томах, Гослитиздат, Москва, 1961 OCR Конник М.В.
Для начала, определимся, а какого размера была Муму?
Услужливые иллюстраторы наперебой предлагают свои рисунки.
Рисунок В.Кожевниковой.
В 1949 году был издан диафильм “Муму”. Помните такое раритетное развлечение из детства? Википедия услужливо подсказывает, что диафильмы широко применялись в СССР “для учебных, художественных, развлекательных (детские сказки и кадры из мультфильмов), лекционных и пропагандистских целей”. Многое оставлю на совести пропагандистов. Но не “Муму”.
Впечатлившись “мимимишно-пусечной” собачкой, внимательно прочитаем окончание второй строки текста на кадре диафильма. Посмотрим на картинку. Когнитивный диссонанс не ощущаете?
Слово И.С. Тургеневу: “…превратилась в очень ладную собачку испанской породы, с длинными ушами, пушистым хвостом в виде трубы и большими выразительными глазами.” А теперь, насмешливо прищурив глаз, я спрошу: Так какой породы-то была Муму? Испанской? А сейчас как эта порода называется? Как по-английски “испанский”? Spanish. А по-немецки? Spanisch. Сами скажете современное название породы или мне сказать, что это спаниель?
Пока Муму увеличивается в размерах из “масюсенькой утипусечной” собачечки в собаку высотой в холке 40-60 сантиметров, весом до 30-35 килограммов (французский и немецкий спаниели), иллюстраторы хором икают, а мы с вами отметим, что одним детским заблуждением стало меньше.
Читаем дальше.
Пообещав “уничтожить Муму” (кстати, а можно ли верить глухонемому “на слово”?!), Герасим, по словам свидетеля Ерошки, уйдя со двора “вошел в трактир вместе с собакой“. Там он “спросил себе щей с мясом“. “Принесли Герасиму щей. Он накрошил туда хлеба, мелко изрубил мясо и поставил тарелку на пол.“. Роль углеводов, в частности, полисахаридов, в избытке присутствующих в хлебе, как источников быстровысвобождаемой энергии для живого организма, была открыта позднее, но природная смекалка подсказала Герасиму оптимальный в предстоящей ситуации баланс питательных веществ в корме Муму. Кстати, там же Тургенев отмечает общую ухоженность собаки: “Шерсть на ней так и лоснилась…” Вы видели когда-нибудь впроголодь живущую собаку с лоснящейся шерстью? Я – нет.
Продолжаем внимательно читать.
“Муму съела полтарелки и отошла, облизываясь.” Мне кажется, единственный аутентичный синоним – Муму наелась до отвала. То есть, собака была сыта и больше не хотела есть. Для лучшего усвоения пищи, глухонемой дворник, опять-таки ведомый врожденной сметливостью, выгулял собаку: “Герасим шел не торопясь и не спускал Муму с веревочки.” Во время прогулки “На дороге он зашел на двор дома, к которому пристроивался флигель, и вынес оттуда два кирпича под мышкой.“
Отвлечёмся от действий Герасима и слегка погрузимся в историю архитектуры. При определении времени кирпичной кладки учёные наряду с другими свидетельствами используют размеры кирпичей. Для каждой эпохи эти размеры свои. До отсутствия единого стандарта, кирпичи делались “под руку”, чтобы каменщику было удобно брать кирпич. Бюро стандартизации при ВСНХ в 1925 году зафиксировало «нормальный» размер кирпича: 250х120х65 мм. Вес такого изделия не может превышать 4,3 кг. Сегодня этот стандарт закреплён ГОСТом 530-2007. Возьмите современный кирпич в руку. Великоват? Неудобен? А вы подлинные мундиры той эпохи видели? В большинстве своём они сшиты на худых людей ростом 160-170 сантиметров. Вы считаете, что руки у них были крупнее, чем сейчас? Или люди делали для себя кирпичи, с которыми не удобно работать?
Всё ещё не верите? Попробуйте взять под мышку одной руки два кирпича и пройти с ними метров 300. Почему в отличие от вас это удалось Герасиму? Да потому, что кирпичи были меньше!
Продолжим чтение. “Герасим выпрямился, поспешно, с каким-то болезненным озлоблением на лице, окутал веревкой взятые им кирпичи, приделал петлю,…” Желающие убедиться, что под действием силы тяжести, окутанные (не обвязанные, а именно окутанные!) верёвкой кирпичи упадут на землю, – берегите ноги. А ещё лучше – возьмите учебник литературы и хрестоматию, обмотайте их верёвкой, и возьмите верёвку за свободный конец. Силу земного тяготения не обмануть, груз, не будучи прикреплён к верёвке упадёт, а верёвка просто останется у вас в руке. Тургенев же в свою очередь нигде не отмечает, что Муму или Герасим могли управлять гравитацией.
Я вас всё ещё не убедил? На тот случай, если силу тяжести отменили и кирпичи не упадут, вспомним про закон Архимеда. Приблизительно в 250 г. до н.э. в трактате “О плавающих телах” авторитетный грек написал: “Тела более тяжелые, чем жидкость, опущенные в эту жидкость, будут опускаться пока не дойдут до самого низа, и в жидкости станут легче на величину веса жидкости в объеме, равном объему погруженного тела“. Снова вспомним настоящие размеры Муму и кирпичей той эпохи. А так же, как спаниели, являясь охотничьими собаками, находят в камышах и приносят охотникам, зачастую вплавь, подстреленную дичь. Сколько неразделаный гусь весит?
Всё ещё сомневаетесь? Специально для вас И.С.Тургенев 160 лет назад написал: “…и когда он снова раскрыл глаза, по-прежнему спешили по реке, как бы гоняясь друг за дружкой, маленькие волны, по-прежнему поплескивали они о бока лодки, и только далеко назади к берегу разбегались какие-то широкие круги.” То есть Муму выплыла и вышла на сушу, поэтому круги были около берега.
Надеюсь, я обелил в ваших глазах образ Герасима? Из-за его бессловесности ему и при жизни несладко доставалось. Вспомним, как кинула его с женитьбой прачка Татьяна. Да тут ещё и барыня на Муму взъелась. Вот поэтому уходя в полную неизвестность, не желая, чтобы и собака страдала вместе с ним, он её отпустил, инсценировав её смерть для шпионящей за ним дворни.
Знание, как известно, сила. Дав вам силу, я прошу вас осторожнее с ней обращаться. Моя дочь, вооружённая этим знанием надолго вогнала в ступор свою учительницу литературы. Пожалейте учителей.
Источник