Порода собак древней руси

Наше дерево – берёзка, кукла – матрёшка, музыкальный инструмент – балалайка. А самая «наша» собака? В эпоху моды на редкие, как правило, иностранные породы или космополитичный «купаж» собак «Русский мир» предлагает обзор об исконно-русских породах собак, некогда и сегодня популярных на планете.  

Раньше русскими в мире считались меделяне, гончая, самоед, но, наверное, самая известная русская порода собак – борзая. Мир всегда отмечал её совершенство, утончённость, изящество и бег, похожий на полёт в космос. 

Русская борзая  

Это аристократ с древней  родословной. По одной версии, Анна, дочь Ярослава Мудрого, уезжая замуж во Францию, взяла с собой трёх борзых. По другой версии, борзые появились у нас позже, при Иване Грозном, ведь до XVI века этим собакам в России делать было нечего: кругом – сплошные леса. Где бегать?  

За века порода изменилась, но её суть осталась прежней: охота с русскими борзыми – самый «наш» вид охоты, ею увлекались и дворяне, и цари.

Царь Алексей Михайлович с собаками охотился редко, он больше любил ловчих птиц. Но борзых при этом ценил, дарил их европейским и персидским коллегам-монархам. Бояре его времени тоже отдали своё сердце охоте с борзыми. Именно в то время родилась поговорка «Соколиная охота – царская, псовая – барская, ружейная – псарская»: охота с ружьём считалась неблагородной, тогда даже на медведя ходили с рогатиной. 

В екатерининские времена были настоящие питомники – огромные, с сотнями собак. Псарни князя Барятинского и графа Орлова, например, выезжали на грандиозные охоты за сотни километров от усадеб.

Первым ударом по борзым стала отмена крепостного права: помещики обеднели, опустели псарни. Потом случилась революция. Изысканным, благородным собакам места в новой стране не нашлось – как, впрочем, и их хозяевам. Кто успел – уехал и увёз с собой своих любимцев. А оставшихся на родине барских собачек народ-победитель радостно вешал на деревьях вокруг пылающих усадеб. Истребление борзых продолжалось больше полутора десятков лет. Потом, конечно, опомнились, стали восстанавливать почти исчезнувшую породу… К счастью, нашлись энтузиасты-кинологи, которые сумели сохранить русскую псовую борзую, красу и гордость отечественного собаководства.

Гончая

Русским гончим повезло больше, видимо, их аристократизм был не столь вызывающим, как у борзых, хотя их держали вместе и охотились они вместе, только гончие в псовой охоте были персонажами второго плана. Их задачей было найти зверя и выгнать его на охотников с борзыми, а уж борзым предоставлялось право догнать и схватить добычу. 

Так было во времена роскошных охот. Позже охотники переключились на тихое хождение по лесу с ружьем и одной гончей. Кого из классиков русской литературы ни возьми, все они с наслаждением описывают часы, проведённые на такой охоте. 

В русских гончих всегда ценилась не столько внешность, сколько работоспособность: умение находить зверя и настойчиво его преследовать, хорошее чутьё и особый, сильный, музыкальный голос. Кто из писателей-охотников не воспевал лай идущего по следу гончака? Ну а внешность у гончих была очень разной, стандарт породы стал складываться только к концу позапрошлого века. А там пошли войны, революции – к счастью, русская гончая сумела всё это пережить. И она существует до сих пор. 

Меделяне

А вот кого больше не увидеть, так это меделянскую собаку. Когда-то эти огромные псы жили у царей и князей, ими гордились, их дарили важным персонам, их покупали за немыслимые деньги. О них писали Куприн, Достоевский, Алексей Толстой. Меделяны были настоящими гигантами, больше центнера весом. Они могли в одиночку завалить медведя, одним ударом груди валили с ног быка. Богатырская собака появилась в домонгольской Руси и была потомком привезённых из Италии молоссов и лошьих, то есть старых русских волкоподобных собак.

Меделяне содержались даже в царских зверинцах – при Иване Грозном, Фёдоре Иоанновиче, Борисе Годунове. Тогда забавлялись тем, что напускали не знавших страха псов на медведей. Травля – жестокая забава, но именно она была профессией меделянских собак. Хотя они не были злыми: благородный, спокойный, очень умный пёс – так писал Куприн о своем меделянине, взятом из псарни великого князя Михаила. А когда во второй половине девятнадцатого века в России запретили звериную травлю, огромным меделянам стало нечем заняться. Их попытались сажать на цепь, переквалифицировать в сторожей – но от такого обращения могучие псы захирели и стали вырождаться.

Любители породы кинулись ее спасать, но делали это неумело, скрещивали оставшихся собак с сенбернарами и мастифами, чем окончательно погубили. Даже изображений меделян практически не сохранилось: ну разве что есть снимок Куприна, где запечатлён фрагмент его собаки. Так что почитать про меделянина мы можем. А вот увидеть его – это вряд ли.

Хотя… А вдруг породу удастся восстановить? Ведь удалось же восстановить другую практически исчезнувшую отечественную породу – величавого и могучего бурят-монгольского волкодава, с доисторических времён сторожившего юрты и скот кочевников? Вернули нам и древнюю тувинскую овчарку – собрали несколько штук, оставшихся у чабанов, и дело потихоньку пошло. Так что вдруг однажды на наших улицах появится и русский гигант меделянин?

Самоеды 

А самоедов, древнейших из прирученных человеком шпицеобразных собак, спасла эмиграция. И теперь они официально не считаются российской породой. Тем не менее они вполне отечественные: с древних времён наши северные народы, ненцы, энцы и нганасаны, впрягали этих больших белых собак в нарты и доверяли им охрану оленьих стад. Есть мнение, что этих похожих на полярного волка псов люди приручили около трёх тысяч лет назад, и все эти тысячи лет самоедские собаки помогали человеку выжить. 

Упряжками самоедов пользовались и известные люди, например, путешественники Нансен и Амудсен. Самоеды – выносливые и сильные собаки. Они могут тащить вес, в полтора раза превышающий их собственный.

Когда до Севера добралась советская власть, с самоедами было покончено: целыми упряжками их вывозили в тундру и там расстреливали, а их хозяевам взамен предложили мотосани. Геноцида тридцатых самоеды не пережили. К счастью, несколько собак успели вывезти из страны англичане. И в результате эти прекрасные белоснежные псы стали возвращаться к нам только после перестройки. 

Хаски

То же самое случилось и с хаски. С ними советская власть поступила не так кардинально – их уничтожали, но не под корень. Сколько-то их всё же осталось – собственно, оставшиеся на родине потомки дореволюционных хаски сейчас называются чукотской ездовой собакой, но их немного. У чукотской ездовой общие предки с сибирскими хаски, голубоглазыми красавцами, на которых теперь уже мало кто ездит, их держат так, для души. Их исход из России начался во времена золотой лихорадки – золотоискателям Аляски понадобились ездовые собаки, вот они и покупали их на Чукотке.

А однажды хаски прославились на весь мир – в 1925 году их упряжка привезла лекарство из Анкориджа в вымирающий от дифтерии город Ном. Собаки бежали с невероятной скоростью, невзирая на ужасную погоду, и львиная доля славы досталась Балто, вожаку, который самостоятельно привёл упряжку, а обмороженный каюр был уже ни на что не способен.

Имя Балто помнит вся Америка, ему даже памятник поставили и мультфильм про него сняли. Правда, некоторые утверждают, что Балто был не хаски, а аляскинским маламутом, но это, скорее всего, легенда. Просто сибирский хаски тогда и сибирский хаски сейчас – это две большие разницы, ведь за истекшие девяносто лет неутомимые труженики сильно похорошели. 

Остроушки

Люди, далёкие от тонкостей собаководства, часто называют самоедов и хаски лайками. А они не лайки, они ездовые собаки, а лайки – охотничьи. И почти все они – тоже наши, российские. Это были собаки не для аристократов, с ними, называвшимися тогда «северными остроушками», на медведя, белку, соболя, куницу, лося ходили вполне простые охотники-промысловики.

Они и сейчас ходят – лайки у нас есть, причём довольно много. Восточносибирская и западносибирская, ненецкая и якутская, русско-европейская и карело-финская – все они сохранились и неплохо себя чувствуют. К ним претензий у советской власти не было – собака-то, в сущности, вполне пролетарская. Правда, одним из пионеров их заводского разведения в конце девятнадцатого века был князь Ширинский-Шихматов, но это пятно в биографии лайкам простили.

Послужили лайки и в войну – десятки тысяч собак забрали на фронт, где они вывозили с поля боя раненых, таскали грузы, подрывали вражеские танки, искали мины и гибли. Так что сразу после войны поголовье талантливых добытчиков пришлось срочно восстанавливать.

Но не всё восстанавливать старое – мы и новое создаём. Взять хоть собаку Сулимова, выведенную главным селекционером службы безопасности «Аэрофлота» Климом Сулимовым – он скрестил лайку с шакалом, и получилась шоколайка, которой поручено искать взрывчатку в аэропортах. Возможно, когда-нибудь шоколайка станет официально зарегистрированной породой. 

Кавказская овчарка и московская сторожевая

Суровая кавказская овчарка охраняет людей как минимум две тысячи лет. Родом она не то с Тибета, не то из Урарту, кто же теперь разберёт. А когда Россия завоевывала Кавказ, в наши крепости для охраны были взяты кавказские овчарки. Так они с тех пор и охраняют всё, что им скажут.

После Великой Отечественной войны на основе кавказской овчарки (с помощью сенбернаров и русских гончих) была выведена новая порода – московская сторожевая. Люди постарше помнят, сколько их у нас было годах в семидесятых – очень популярные были собаки. Мода на них прошла. Порода пока ещё существует, но не пришлось бы и её восстанавливать.

А вот московского водолаза восстанавливать вряд ли станут – это ещё одно послевоенное изобретение отечественных кинологов создавалось с помощью ньюфаундлендов, немецких и кавказских овчарок. Получилось красиво, но не совсем то, что надо: спасать тонущих людей московский водолаз не хотел, чаще предпочитая на них нападать, а по части караульной службы он заметно уступал чёрному терьеру, другой новой российской породе. Словом, московских водолазов решили больше не разводить и они со временем растворились среди своих родоначальников, добродушных ньюфаундлендов.

«Собака Сталина», овчарка и алабай

Зато русский чёрный терьер, он же «собака Сталина», живёт и процветает. Рождённый на закате сталинской эпохи с помощью ризеншнауцера, эрдельтерьера, ротвейлера и ньюфаундленда, он оказался отличным служебным псом – свирепым, но обучаемым, сильным, ловким, умным, морозоустойчивым и просто очень красивым.

Восточноевропейская овчарка появилась у нас в тридцатые годы – этот родственник немецкой овчарки был предназначен для службы в армии и охранной работы. Одно время это была самая, наверное, любимая у нас порода, но её популярность осталась в прошлом. Впрочем, собак этой породы пока достаточно, тревожиться об их судьбе рано.

Среднеазиатская овчарка, она же алабай, и сейчас в моде – эта старинная порода с кровью древних собак Тибета и боевых псов Месопотамии сидит за высокими заборами и стережёт загородные дома. Это бесстрашный пёс из Азии, однако заниматься им как породой стали у нас. В тридцатые годы на эту собаку возлагали надежды как на охранника государственных объектов, но от этой идеи пришлось отказаться: характер у алабая специфический, для массовой работы он не годится.

Алабай и кавказец выглядят так, что сразу хочется вести себя прилично. А вот южнорусская овчарка похожа на добродушного барашка – совсем не страшно (а зря). Становление и развитие этой породы связано с имением Аскания-Нова и его владельцем, бароном Фальц-Фейном – барон мечтал, чтобы из толпы похожих кудлатых собак получилось стойкая порода. Поэтому он ходил к пастухам, высматривал щенков и безжалостно выбраковывал не соответствующих стандартам малышей. И всё у него получилось, да только в Херсонской области в XX веке очень уж много воевали. А южнорусская овчарка, безоглядно преданная хозяевам и отважная, как лев, мешала очередному захватчику грабить, убивать и бесчинствовать – вот в неё первую обычно и стреляли. Потом породу стали восстанавливать, но поскольку собак оставалось мало, их пришлось скрещивать с кавказцами, поэтому исконный, фальц-фейновский облик этой овчарки воспроизвести так и не удалось. 

«Мелочь пузатая»

Суровые времена требовали суровых собак. Но как только жизнь начала налаживаться, душа запросила чего-то маленького и миленького. А с декоративными собачками в СССР была беда: их не было. Однажды, в 50-е годы, в Ленинград откуда-то прибыло несколько маленьких забавных пёсиков – скорее всего, решительно беспородных, но ужасно симпатичных. Немного усилий, и из них с помощью французских болонок, ши-тцу и лхасских апсо получилась маленькая разнообразно окрашенная собачка, получившая имя русской цветной болонки. Примерно в то же время в Москве создавали другую малютку – русского той-терьера, очень популярную сегодня карманную собачку.

Есть у нас породы, чья популярность неминуема, но только в будущем, потому что они появились совсем недавно. Взять хоть московского дракона, чьё существование началось в 1988 году с подобранного на улице беспородного щенка. Щенок был так прелестен, что терять его гены было бы преступно – ему нашли похожую жену, и теперь у нас есть восхитительные собачки с весёлой мордахой, вечно встрёпанной шёрсткой, забавной бородкой и милым нравом компаньона.

Совсем новая порода – петербургская орхидея, выведенная в Питере в самом конце прошлого века. Этот потомок чихуахуа, той-пуделя, йоркширского терьера и русской цветной болонки похож на давший имя породе цветок.