Породы собак для детей инвалидов

У «Солнечного пса» нет своей вывески. «Мы занимаемся в пятницу на «Водном стадионе», а в субботу – в Южном Бутово. Приезжайте в Бутово, это хоть и дальше, но зал светлее, лучше. Это в школе 1492», – говорит нам накануне Татьяна Любимова, руководитель группы канис-терапии.

Что такое канис-терапия

Мы подъезжаем к школе прохладным утром. Озираемся, ищем указатели. Ничего. Спрашиваем у школьного охранника, где здесь группа канис-терапии.

– А, это где с собаками занимаются? – понимающе переспрашивает он и машет рукой в сторону лестницы, – Это там, наверху.

Мы поднимаемся на четвертый этаж пустой – сегодня выходной – школы. У одной из стеклянных дверей стоят люди.

Наверное, здесь. И точно – сквозь двери видим большой зал. Помещение похоже на большую застекленную мансарду. На полу, на шкурах, лежат дети. Нет, они лежат не только на шкурах, но и на собаках!

По периметру комнаты переваливаясь ходит мальчик, в его руках поводок, взгляд сосредоточен, но не на происходящем. Он смотрит куда-то в сторону. Ступает осторожно, не очень уверенно. Когда он поднимает глаза на нас, сквозь толстые стекла очков виден сосредоточенный, довольный взгляд.

Канис-терапия – это специальные занятия для инвалидов, основанные на общении с собаками. В зале пять больших лохматых собак: «Это порода золотистый ретривер, лабрадор-ретривер. Собаки специально отобраны, протестированы и подготовлены специалистами центра «Собаки-помощники инвалидов».

Они готовят собак-проводников незрячих, но, начиная с нашего случая, потихоньку начали тренировать и собак-терапевтов, собак-помощников инвалидов», – поясняет Татьяна.

Процесс подготовки собаки непростой: их тестируют в начале и в процессе обучения, а потом, если инструктор считает, что собака подготовлена, животное отправляется на стажировку.

Если собаку приводит волонтер, то параллельно обучают и его. После длительной стажировки собака постепенно начинает работать с детьми.

Перед животными стоят серьезные задачи, ведь дети, которые приходят на сеансы канис-терапии – не простые. Это дети со сложными, серьезными диагнозами: ДЦП, аутизм, синдром Дауна, есть дети с соматическими заболеваниями, дети с задержками психического и речевого развития.

В двери заходят мальчик-подросток и женщина с усталым лицом. Она приобнимает сына, а он с диковатым выражением пытается вырваться. Он боится собак. Прячется в угол. Отбегает за столы. Татьяна, взяв собаку на поводок, приближается к нему.

После нескольких попыток ей удается подойти, она протягивает ему поводок, вкладывает в руки, показывает, что собака послушна. Преодолевает его сопротивление, она ведет мальчика, удерживая вместе с ним поводок, по залу.

«Собаки под руководством волонтеров решают самые разные задачи: с одним ребенком собака должна неподвижно лежать, а с другим активно двигаться, танцевать, предлагать какие-то новые движения. Опытные собаки, конечно, уже сами подстраиваются к детям.

Если вы обратили внимание, мальчик, который пришел сегодня в первый раз, боялся, и собаки рядом с ним даже двигались гораздо более плавно и аккуратно. Или вот лежал мальчик с игрушкой: насколько деликатно собака подавала ему игрушку, как осторожно забирала ее.

То есть, это занятие проходит в темпе, удобном ребенку. Очень мягкие движения и мягкие действия собаки позволяют ребенку правильно подстроиться, понять ситуацию и в ней существовать», – рассказывает Татьяна.

Ровно десять лет назад

Еще десять лет назад о канис-терапии в России практически ничего не знали. Но именно тогда благодаря директору школы №1492 Татьяне Ивановне Аникиной в этом зале состоялось первое занятие группы «Солнечный пес».

На занятиях присутствовал один-единственный ребенок — аутичная девочка Соня Шаталова. Ее имя сегодня знают все, интересующиеся проблемой аутизма, она известная поэтесса, эссеист, писатель. Через некоторое время на занятия приходили уже пять детей, все они занимались с первой собакой Любимовых по имени Олли.

Рассказывает Татьяна Любимова: «Первую собаку – Олли – мы завели для нашего старшего сына Саши, который болел. По симптоматике это была тяжелая форма ДЦП. Потом оказалось, что есть дети, которым мы можем помочь избавиться от страха перед собаками, потом заметили, что и аутисты намного лучше начинают общаться с людьми благодаря занятиям с Олли.

О нас узнала директор этой школы и предложила нам помещение для занятий — совершенно бесплатно. И через несколько месяцев на нашей первой новогодней елке уже выступало шесть детей. Потом к нам присоединились два волонтера – Юля Горбатова и Наташа Захарова со своими собаками, лабрадор-ретривером Неем и голден-ретривером Тайной. И постепенно центр стал развиваться».

Олли сейчас уже 14 лет, она на заслуженном отдыхе. А с больными детьми занимаются ее дети и внуки, а также собаки волонтеров.

Про детей…

Занятия в субботу начинаются в 10 утра и продолжаются до двух дня. За это время у Татьяны и ее волонтеров нет ни минуты передышки. Только один ребенок выходит из зала, как заходит другой. И все дети – разные.

В группе занимаются дети от шести месяцев до двадцати четырех лет. Занятия сначала только индивидуальные, ведь дети в основном сложные. Потом, если есть для этого показания, волонтеры объединяют некоторых пациентов в небольшие группы.

Родители заносят на руках малыша. Он не может стоять сам. Собаки ложатся на пол, мальчика кладут так, чтобы его голова покоилась на животе одной собаки, а ножки – на другой. Кажется, что его положили в теплую живую люльку. Собаки замирают, даже, кажется, засыпают. В это время Татьяна начинает разминать мальчику плечи, а ее напарница – его ступни.

«Перед нами – и перед собаками, перед волонтерами — стоят разнообразные задачи. Начиная от того, что мы должны расслабить ребеночка, помочь ему как бы заново прийти в этот мир, дать ему понять, что здесь хорошо, здесь безопасно, здесь тепло, мирно, здесь его любят и принимают.

Мы начинаем с базовых уровней и продвигаемся до решения достаточно сложных задач. Например, у нас есть группа, которая выступает с показательным фристайлом, танцует с собакой. И это уже решение социальных и пространственных задач. Но даже в группе мы всё равно решаем для каждого ребенка его индивидуальную проблему», — поясняет Татьяна.

Сосредоточенность на каждом ребенке и неизменный позитивный настрой, волны тепла и любви – вот что ощущает каждый, входящий в зал. «Ты – молодец! Какой ты молодец!» – без конца повторяет Татьяна каждому ребенку, – «Скорее, обнимайте и хвалите его!», – говорит она родителям по окончании занятия. И добавляет: «Ведь он такой умница! Столько сделал сегодня!» На такой же позитивной волне работают и волонтеры.

И их родителей

В зал заходит семейная пара с сыном. Отец несет мальчика на руках. Они первый раз. Мальчик волнуется, сжимается. «Что нам делать?» – спрашивает отец. Они сегодня на занятии впервые. «Вам? Главное расслабиться. Сейчас вы должны просто сесть на пол, вот на эту шкуру», – отвечает Татьяна. И встречая непонимающий взгляд, подбадривает: «Садитесь-садитесь, удобнее».

Родители опускаются на пол, мальчика усаживают перед собой. Видно, что он пугается, хаотично машет руками. Папа говорит Татьяне, что Дима боится, что, наверное, надо ему сказать то-то и то-то, но она останавливает его: «Все хорошо, вы не переживайте. Главное, сами расслабьтесь, просто сидите и гладьте собаку. Вам не нужно ничего делать, просто быть рядом с ребенком».

Папа послушно начинает гладить Джейку. И мама тоже. Через пять минут оба родителя успокаиваются, начинают посмеиваться над забавными проделками собак. И мальчик рядом с ними перестает размахивать руками, движения его становятся более точными и спокойными.

Видно, что работа в группе канис-тепарии ведется не только с детьми, но и с их родителями: «У нас в стране не принято обращать внимание на то, что ребенок с особенностями существует не сам по себе, а в семье, в социуме. Есть данные, что через год после постановки диагноза тяжелому ребенку у его родителей могут возникнуть достаточно серьезные изменения психики, иногда необратимые».

Татьяна рассказывает, что у нас в стране родители детей-инвалидов практически не получают психологической поддержки. За рубежом психологическая помощь семье с больным ребенком в порядке вещей, с ними работает психолог, помогает родителям понять и принять ситуацию, принять и понять своего ребенка.

Кроме того, родителям надо объяснить, что происходит с их ребенком: «Иногда мы просто по незнанию требуем от ребенка того, что он не может сделать или дать: допустим, эмоциональной теплоты, отдачи от ребенка с глубокими нарушениями аутистического спектра, или быстрого двигательного прогресса от ребенка с ДЦП.

И родителям, конечно, надо не только объяснять, что происходит с их детьми, но и дать психологическую опору для борьбы за своего ребенка, да и просто для жизни с ним. Иногда мы сталкиваемся с тем, что родителей надо учиться радоваться своим детям», – поясняет Татьяна.

Мама с сыном сидят на полу. После массажа и занятия Татьяна говорит: «А теперь обнимите его, попробуйте найти контакт». Мама беспомощно и отчаянно отвечает: «Не могу, не получается». Вдруг на какую-то секунду взгляд мальчика фокусируется на ее лице. «Вот! Вот он, контакт! Молодцы!» – Татьяна радуется так, что и остальные начинают улыбаться.

Почти на всех родительских лицах лежит печать проблем: «Родители после всех мытарств и больниц, сталкиваясь с жестким отношением к инвалидам в нашем обществе, приходят с серьезными психологическими проблемами, которые надо быстро решить.

Кроме того, для того, чтобы выйти на хороший, глубокий, тесный контакт с ребенком-инвалидом иногда проще начать действовать через маму. Как только расслабляется мама, только она принимает ситуацию, начинает улыбаться, сразу же просто даже физически, на мышечном уровне, расслабляться ребенок, начинает доверять.

И мы очень часто наблюдаем, как у нас на занятиях как будто заново возрождается семья: папа начинает улыбаться своему ребеночку, начинает его принимать, начинает видеть маму. Ведь иногда в житейской заморочке мы просто перестаем друг друга воспринимать.

Вдруг родители обнаруживают, что они друг у друга есть, и они могут друг другу помочь и опереться друг на друга», – говорит Татьяна.

И наградой за усилия для волонтеров «Солнечного пса» стал настоящий бэби-бум: в этом году в семьях у подопечных центра родилось пять малышей.

А сколько это стоит?

Все десять лет занятия в центре «Солнечный пес» абсолютно бесплатны. Последние два года центр выигрывает грант Министерства соцобеспечения города Москвы, и это дает возможность волонтерам снимать еще одно помещение – ведь группа за десять лет разрослась настолько, что в бесплатном зале в Бутово уже не умещается. Кроме того, собак надо кормить, лечить, обновлять реквизит.

А еще проводить праздники: осенние, весенние, зимнюю ёлку: «На ёлку мы готовим сказку, в которой участвуют все дети, даже лежачие, все-все-все. Они показывают всё, что могут сделать, самое лучшее.

Потом у нас чаепитие, хороводы, катание на собаках. И самое главное, что мы устраиваем пир, и многие наши дети только на этом пиру видят продукты, которые, в общем, для них просто недоступны».

В «Солнечный пес» ходят дети и из очень тяжелых семей, у которых большая часть пенсии уходит на реабилитацию, а на занятия для детей-инвалидов – не хватает, ведь сейчас они становятся всё дороже, и бесплатных из них все меньше.

«Вообще, мы стараемся взаимодействовать со специалистами, которые работают с нашими детьми. У меня у самой дефектологическое образование, серьезная база. Со стороны, может быть, кажется, что взял ребенка, взял собачку – и всё будет замечательно, и получится канис-терапия. На самом деле, ничего подобного.

К сожалению, вплоть до прямо противоположного ожидаемому результату, например, если есть кинофобия, то она может усилиться. Всё должно быть не с бухты-барахты, а грамотно и серьезно. И мы знаем, что мы делаем, для чего мы делаем, и как».

Время подходит в двум часам дня. Но в дверь снова заглядывают. Заходите-заходите, машет рукой Татьяна. Собаки, только что игравшие друг с другом на ковре, поднимаются и мягко подходят к хозяйке. Занятие начинается…